Решив выложить на сайте свои статьи (вдруг кому-то станет интересно, заглянут), нашёл свою первую, написанную, можно сказать в соавторстве с Сергеем Волковым. Помнится, тогда я писал отвратно, а Серёга, руководствуясь какими-то одному ему ведомыми мыслями, всё талдычил о том, что у меня получится. Впрочем, об этом говорил не только он. И я попробовал. Статья была исправлена, и дописана как видел её Волков. До сих пор читая этот опус, я вижу его строки. Несмотря на это, статья вышла. Я взял в руки газету, открыл, прочитал, и промолвил: «Сбылась мечта идиота!» Дело в том, что все пишущие люди виделись мне не меньше чем богами. И тут первая моя статья! Таким образом, я как бы стал принадлежать к когорте этих людей. Омрачало радость только одно – Косте статья не шибко-то понравилась. Не глянулись ему как раз те места, которые по-своему переписал Серёга.  Я же продолжил писать. Раз за разом Серёга правил меня, яростно и безбожно, как бы говоря этим:

– Не хочешь, чтобы правили? Учись!

15 января 2000 год. «Боевой путь»

Фантастика с высоты птичьего полёта

Он коренной яйвинец, но в поселке теперь не живет, лишь время от времени наезжая сюда к маме и друзьям. Несколько лет назад умный, по словам учителей, мальчик, жутко интересовав­шийся жучками и червячками (и, разумеется, не только ими), поступил в Пермский универси­тет. Студенческие годы, биологический фа­культет, остались позади – и с диплом орнито­лога, то есть специалиста по птицам, Костя выпорхнул в самостоятельную бурную жизнь.

Сколько лет нашей с ним дружбе, я и не припомню. Помню только, как она за­рождалась: нас связало одно увлечение - мы оба запоем читали фантастику, а потом подолгу обсуждали прочитанное. Однажды, заглянув к нему, я сделал для себя открытие: оказывается, Костя не только читает фантастику, но и видит ее героев при помощи пера художника-графика. Чуть смущаясь, он протянул мне свой рисунок. Я гля­нул и – обомлел. С неболь­шого листа ватмана, жизнерадостно скалясь и дер­жа большущую кружку пива, на меня смотрел наш общий с Костей зна­комый – Барон. "Этот рису­нок немножко недоделан, – прокомментировал Кос­тя, – осталось вывести ту­шью кое-какие детали. Так, по мелочам". И Костя тут же сел за стол, а я впервые наблю­дал, как он работает. Перо медленно и в то же время легко скользило по бума­ге, прорисовывая завитки кружевных манжет и точки клепок на ремне. Спустя полчаса Костя откинулся на спинку стула, оставив рисунок подсыхать. А я потрясенно молчал, сравни­вая образ знакомого чело­века и его же образ, запе­чатленный Костиным пе­ром. Было похоже. Даже очень.

– Подари! - вырвалось у меня. Друг отрицательно пока­чал головой:

– Этот не могу, я его для Барона рисую, - и тут он ши­роко заулыбался:

–  Правда, Барон об этом не знает.

В папке, которую Костя извлек откуда-то сверху (странно, в его движениях не было никакого священ­нодейства), оказались фант-рисунки. Я, словно маленький мальчик, едва не завизжал от восторга. На меня смотрели герои рома­нов Ника Перумова и Сер­гея Лукьяненко, Владимира Васильева и Кира Булыче­ва, Роберта Хайнлайна и Майкла Муркока. Рисунки же на свободную тему пес­трели "харями" злобных чудовищ и лицами благород­ных рыцарей. Были здесь и мои любимые герои, со­шедшие со страниц книг Кира Булычева – Костя изобразил их как биолог; они были скорей реалис­тичны, нежели фантастич­ны. Тем не менее, из-за та­кого реализма они нисколь­ко не потеряли своей уди­вительно сказочной вне­шности. Но особенно пора­зил меня рисунок дракона. Не брюхатого, не мутиро­вавшего из мыши, напри­мер, не ящера-переростка

и, уж конечно, не пьяно под­мигивающего зверя. Этот дракон, подумалось, был правилен во всех отноше­ниях - наверно, таким он и должен быть, существуй на самом деле.

Глядя на ворох чёрно-бе­лых рисунков, я невольно сравнивал их с работами не­которых авторов, иллюстри­рующих книги. От этих иллю­страций лично мне, буду че­стен, иногда хотелось пле­ваться - если возникло ощу­щение, что художник, берясь за рисунок, не открывал даже книги. Костя со мной со­гласился.

- Вот смотри... - он начал листать книгу Васильева "Абордаж в киберспейсе", – вот это на что, по-твоему, похоже? Я неопределенно по­жал плечами: на рисунке рядом с как будто мутиро­вавшими людьми сидит нечто, отдаленно напоми­нающее собаку. Видимо, иллюстратор не знал, как выглядят ньюфы... А вот другой художник изобра­зил Хоботяру – порожде­ние тьмы из романа Перумова; никогда бы не поду­мал, что Хоботяра пред­ставляет собой мохнатую табуретку с одной ногой и двумя хоботами.

Потом у нас с Костей было много-много встреч. И часто он показывал мне свои новые рисунки. Как-то я не удержался:

– Слушай, Костя, а как же орнитология? Может, птички твои давно улете­ ли? Ведь ты уже заправс­кий художник, с которым, на мой взгляд, любое из­дательство почло бы за честь сотрудничать...

– Мои птички никуда не денутся - если улетели, то прилетят обратно. И о со­трудничестве с издателя­ми я тоже думаю, может, повезет. Моя первая по­пытка "войти в контакт" была, правда, неудачной, несмотря на то, что в из­дательстве сказали: нари­совано классно. Не хочет­ся верить, что всюду нуж­на мохнатая рука.

Мне тоже не хочется. Андрей ЗЕБЗЕЕВ.