Под сенью Ленина
Помнится чум, артисты и портрет Ленина появились у нас в лагере как-то сразу. Дело в том, что целую неделю мы жили без гитары. Не то чтобы не было инструмента, нет, не было музыкантов. Когда мне сунули гитару в руки и сказали – играй что нибудь, – я только пожал плечами. Играть «что нибудь», это как пойти туда не знаю куда – так же невозможно трудно. Поэтому целую неделю наша гитара лежала в палатке у Ирины. Ждала. Ну а спустя неделю, в лагерь приехала руководительница проекта Надежда Георгиевна Окорокова в сопровождении ещё не то одиннадцати, не двенадцати человек. Хочу поведать забавную вещь – со второй группой приехала девушка, с которой я знакомился год назад на рок-фестивале «Старый мельник» в Перми. Воистину Кваркуш загадочное место, потому что год спустя Наташа Чалина (так зовут эту девушку), спрыгнула с подножки машины доставившей в наш лагерь новую партию людей. Если честно, я был несказанно рад увидеть этого человека снова. Вместе с этой партией приехали ещё трое (не могу не сказать о них поподробнее), это Алексей Миханошин и Елена Синн (профессиональные музыканты – Алексей играет на гитаре, Елена на флейте), и Ольга Алехнович (художник). Вот отсюда всё и закрутилось. Во-первых, мы тут же развернули второй чум (настоящий, мансийский), для вновь прибывших людей. Во-вторых, решили в этом чуме устраивать все свои концерты и посиделки, ну и, в-третьих, вскоре у нас в чуме появился портрет В. И. Ленина. Портрет был напечатан на первой полосе старинной газеты «Неделя» за 1978 год, и бережно повешен напортив входа в чум. Так вот и получилось, что все наши вечерние концерты, затеянные Алексеем и Еленой, проходили с молчаливого согласия вождя пролетариата. А концертов было много! Почти каждый день пока не отсыреет флейта, или Алексей не выронит гитару из рук (это я так, для красного словца). Играли ребята разные мелодии, в основном этнические. Но иногда бывало и по-другому. Знаете, это, наверное, почти волшебство, когда ты сидишь в чуме, в тайге, бог знает сколько километров от цивилизации, и еле-еле знакомый тебе человек играет под гитару «Битлов». Это просто что-то невообразимое.
Я думаю, не стоит описывать все наши выходы в горы, все приключения и потери. Об этом будут помнить те, с кем я жил там, на Кваркуше. Не стоит описывать и все концерты. Скажу одно: Кваркуш удивительное место, там даже песни неведомым мне способом фильтруются, например, у нас в чуме не разу не прозвучал шансон, или что-то грубое, терзающее слух некрасивостью слов и музыки. Наоборот, все мелодии и песни были крайне эстетичны и душевны. Они словно срастались с душой этого места, рождая такой сплав Космической энергии, какого ты не достигнешь, не встретишь в повседневной жизни, у себя в городе, дома. Просто цивилизация и природа – совершенно разные вещи, и не надо в них искать что-то общее. Цивилизация груба по своей сути, поэтому всё, с чем она соприкасается, также грубеет. Энергия цивилизации очень тяжелая. Совсем иное – природа. Тонкие энергопотоки пронзающие тебя со всех сторон, сменяются чем-то светлым, тонким, божественным. «Нет, мы не боги! – Думаю я сидя в огромном автобусе – зачастую мы не в силах понять многие вещи, будь то внутренний мир цветка или дерева, песчинки или огромной каменной глыбы. А, не понимая, мы стремимся разрушить последнее. Мы всего-навсего дети. Автобус уже катит по улицам Перми, развозя нас по домам, когда Ян запевает песню: «А всё кончается, кончается, кончается». «Едва качаются перрон и фонари» – подхватываю я песню расставаний, знакомую, наверное, всем туристам, и вот так, под печальный мотив этой песни заканчивается наше путешествие. Мы разъезжаемся, оставив там, на Кваркуше частичку себя. Камни этих старых гор ещё долго будут помнить наши голоса, и неутомимость наших ног. Ну а мы будем помнить те горы, которые как в сказке раскрыли перед нами свою душу, одарив Силой, и Верой в себя, в будущее, в друзей! Где-то там, на вершине Вогула осталось моё желание, состоящее из одного слова, – «Вернуться!»
Андрей ЗЕБЗЕЕВ.
1 2 3
